Линолеум: путь от конопляного масла до кварцвинила

Работая с напольными покрытиями четверть века, я убедился: история линолеума ничем не уступает драматургии классической пьесы. Раскрывая каждую главу, легко почувствовать аромат льняного масла, скрип викторианских половиц и стук современных станков.

Первые масляные подмостки

В 1763-м англичанин Натаниэль Дансфорду запатентовал пропитку ткани окисленным конопляным маслом. Формула оказалась капризной, но именно она подсказала концепцию будущего покрытия: гибкий холст, пропитанный полимеризованным маслом, с посыпкой измельчённой крошкой древесины. Технологи позже назвали такой состав «оксидат биттуминозный».

Фредерик Уолтон, наблюдая плёнку, образующуюся на банке с краской, увидел шанс превратить бессистемную пропитку в полноценный рулон. В 1860-х на заводе в Сент-Мойнс он прессовал окисленное льняное масло с пробковой мукой, пигментом и смолой сосны. Термин linoleum сложился от двух латинских корней: linum — лён, oleum — масло.

Рост индустрии

К концу XIX века продажи шли лавиной: коридоры госпиталей, каюты трансатлантических лайнеров и городские кофейни жаждали гигиеничности. Линолеум выдерживал частые помывки, не впитывал запахи, гасил звук. Одновременно производители искали новые рецептуры: вводили каменный порошок, гутаперчу, церазин — местами забытый смоляной продукт разложения нефтей. Появились тиснёные полотна с мотивами ар-нуво, а затем строгая геометрия Баухауза. Архитекторы Ле Корбюзье и Фрэнк Ллойд Райт включали покрытие в каталоги проектов, называя его «демократичным покровом пола».

После Второй мировой войны мир устремился к полихлорвинилу. Новинка из нефтехимикамии выигрывала скоростью выпуска, кислотой расцветок, ценовой агрессивностью. К середине 1960-х линолеум удерживал позиции лишь в северной Европе, где привычка к натуральным рецептурам оказалась стойкой.

На родине, в Британии, закрывались заводы, склады пахли старым льняным маслом, а слово linoleum превращалось в нарицательное, означая любой рулонный синтетик. Тем временем химик Ап Винг открыл фталевые пластификаторы без запаха и предложил смешивать их с древесной мукой. Так родился мармолеум — укороченное от «marbled linoleum».

Возрождение XXI века

Когда тренд на экосознательность охватил стройплощадки, линолеум вернулся, словно реставрированный антикварный комод. На монтажах я замечал: заказчики трогают поверхность пальцами, вдыхая аромат льняного масла, похожий на свежескошенное сено с пряной нотой канагуммы. Производители ввели антибактериальную присадку «topshield», совместили традиционную джутовую основу с вспененным этиленвинилацетатом, добавили стабильную кварцевую сетку.

В нынешних цехах Милана и Кальмара гремят каландры, а партии уходят для школ, музеев, офисов с интенсивным трафиком. При правильном уходе срок службы достигает сорока лет, поверхностные царапины полируются мастикой на основе карнаубского воска.

Я нередко демонтирую полы, уложенные в восьмидесятых, и наблюдаю блокнотомётные рисунки, исполненные вручную. Слой сохранился, проявив патину, схожую с оттенками старого пармезана — светло-янтарный, с точечной мраморностью.

Среди реставраторов приживётся термин «форнеллус» — смесь линолеума и ксилолита, отлитая в плитки. Подобный гибрид встречается в особняках довоенного Роттердама.

История продолжается. Когда я разравниваю рулон, слышу шёпот веков: конопляные подмости, викторианское масло, бакелитовые вёртушки и лазерные резки нелинейных орнаментов. Каждый слой напоминает — пол тоже способен хранить летопись.